— Рак, меня надо десантировать в район двигателя противника, сопла. Не потеряв Серп и подобрав, после прыжка. Справишься?

— Минуту, главнокомандующий Краб! — а через минуту, — Приказ выполним. Но вас же сожжёт, главнокомандующий Краб!

— Херня, я ночью полечу, — припомнил я бородатый анекдот. — Кидай расчёты, проверю. И я в Краба.

Через минуту два Серпа покинули трюм, а к одному из них раком был принайтован Краб. Очень неоднозначно получилось, зато правдиво, хмыкнул я.

Предложенный раком донным вариант был вполне приемлем. Не без риска для второго Серпа, который должен был фигурять и отвлекать. Ну и не без неприятностей для моей тушки — перегрузка, чтоб её. Но, в целом, вполне осуществимо.

Тем временем, в эфире пиратскоё уёжище всячески ругалось и грозило — хотя, чем он ещё, после самого факта своего присутствия и последствий его может грозить — я не понимал. Рори сменила разгонный курс, пират начал замедляться, логично желая перехватить добычу, саму идущую в руки.

Но заматерился, как сволочь, когда Серп показался у него на радаре. Этого придурка тот факт, что в эфире мёртвая тишина — не смущала, впрочем, пусть потреплется напоследок.

Успокаивал я такими мыслями весьма неприятную болтанку, с перепадами гравитации от нуля, до шести же. Пользуясь своей распределённой сетью Рак Донный придавал серпу ускорение в моменты, когда сенсоры вражины не просвечивали наше местоположение. И, соответственно, вырубал и летел по инерции, когда просвечивали.

Обычными радарами и прочим нас хер заметишь — слишком невелика масса. А радары точечной обороны были гораздо ближе к врагу.

В общем, ощущение взбиваемого коктейля были чертовски неприятны, но охерительно оправданны. Так что я бултыхался и терпел.

Через три минуты этого пиздеца Серп зашёл в заднюю полусферу к пирату. Замер на несколько секунд и совершил рывок, который бы меня гарантированно прибил, невзирая на гравикомпенсатор. Но улучшенное всяческим колдунством тело просто отозвалось Болью, с большой буквы, не сломавшись. А обливающийся потом я в ложементе вместе с крабом летел по инерции в сторону неработающих дюз.

Серп же сделал совершенно невозможную для живого пилота эволюцию, погасив скорость и замерев, стал дрейфовать, ожидая меня.

И вот, через минуту, Краб начал кувыркаться по поверхности дюзы, гася скорость. Обогащая меня новыми перепадами гравитации, ну и добавляя пламенной любви к пиратской сволочи.

Наконец, долбление о стенки дюзы прекратились, а с кряхтеньем (ну как-то кряхтелось, с чего-то, блин) поднявший Краба на магнитных зацепах я оценил, куда меня занесло.

— А неплохо, — оценил я вслух. — Так, это топливопровод я толком не достану… но он мне и не нужен! — на этом я оскалился в крабской улыбке.

Дело в том, что меня зашвырнуло фактически к заслонкам выпуска плазмы в ускорители. А мина… Какая, нахрен, мина технику-колдунцу восьмидесятого уровня, хехе. Сам справлюсь, а тут даже удачнее, чем предполагал.

Прижал ложемент к заслонке и принялся колдунствовать — ну, недаром я столько всякого барахла сотворил. Правда была тонкость — для правильной диверсии надо было чтобы все механизмы движка работали штатно. А моё ма-а-аленькое техническое улучшение до врубания полного хода не фиксировалось.

И укреплял я металл, чаровал против уроны, даже на катушках электромагнитных, до которых достал, проводимость улучшил.

После чего не удержался, ударил клешнёй по сгибу второй, немного поликовав. И врубил прыжковый движок, разгоняясь.

Стараясь набрать максимальную скорость, потому как внутри дюзы ни один псих радаров не поставит, а дальше можно и по инерции.

Через минуту свободного полёта Краба захлестнул нитевидный рак, становясь менее нитевидным и притягивая Дос к пилону.

— Связь.

— Слушаюсь, главнокомандующий Краб.

— Это я Рори, Краб, — оттранслировал я, а произнёс рак в рубке.

— Краб, до зоны поражения меньше минуты!!! Нас собьют…

— Молчать! Двигатели на реверс, срочно! Меняй траекторию!

— Но мы потеряем скорость…

— Это приказ!

— Слушаюсь, — послышалось в ответ.

Вот и умница, девочка, подумал я. А то уже думал приказ рачью давать, брать Быстрый под контроль. Несложно, но с Рори после этого бы Клешня рассталась, факт. А возможно и с Мышом — уже не по своей воле. Но… в общем, не случилось — и славно.

— Второй Серп? — уточнил я в ожидании.

— Повреждения не более тридцати процентов летательного аппарата, главнокомандующий Краб! Целостность платформы Рака Донного — сто процентов.

— Зашибись, — бросил я, и уже нервничая поинтересовался вслух у пирата. — Ну что же ты, скотина? Добыча же уходит.

Не по радио, конечно. И, как бы в ответ на мои слова, дюзы корабля начали наливатся огнём, кроме одной. Это одна чернела-чернела и вдруг развернулась раскрывшимся металлическим цветком, с бутоном голубоватого пламенем, перевитым чёрными разрядами электричества.

— Красиво вышло, спасибо поляризации. На Быстрый.

— Слушаюсь, командующий Краб.

Глава 19

По дороге на Быстрый, я прикидывал, что сотворил. Вариантов, на самом деле, было море. Но моей задачей было вывести из строя двигательную систему, что с успехом получилось. Плазма накопилась в камере дюзы, потому что переборку я поставил до датчиков, то есть для техников она просто пропадала. Притом, остальные дюзы шарашили и общее давление двигательной системы не слишком повышалось. То есть, техники гарантированно почувствовали неладное, но вырубать движки под брызги слюны своего идиота-капитана… В общем, логично решили забить.

А перегородка, наращенная моим колдунством, не вечная, в общем накопленная плазма хлынула в дюзу, сенсоры зафиксировали поток плазмы, распахнули заслонку. И врубили магнитные катушки. Улучшенные, хе-хе и немножечко неотцентрованые. В общем, вместо скромного факела, в дюзе оказалась клуб в тонну, не менее, плазмы. А импульс от улучшенных катушек указал ему, куда воевать.

Итог я наблюдал — одной дюзе однозначный и безоговорочный северный пушной зверёк, остальные чинить недели, которых пирату никто не даст.

— Состояние пассажиров? — поинтересовался я у донного и Рори, оказавшись на Быстром и вываливаясь из Краба.

— Целы, вроде…

— Повреждения лёгкой степени тяжести, главнокомандующий Краб, у восьми процентов пассажиров. И нестабильное психологическая состояние у подавляющего большинства, не менее восьмидесяти процентов. Более точно определить не имею возможности — индивидуальные особенности разумных, отклонения не всегда проявлены внешними факторами! Прошу простить!

— Прощаю. Орёл… в смысле Рак, Донный!

— Счастлив служить, главнокомандующий Краб!

— Вот и служи, — буркнул я, заваливаясь на мостик. — Рори, какого… хера Быстрый не стреляет?

— Вы не приказывали…

— А самой подумать? — риторически вопросил я. — Ладно. Рачьё, разносим эту лоханку нахер!

И разнесли, на металлолом. Рачьё по каютам побегало, работников успокоило — в общем-то, их «нестабильное психологическое состояние» можно прекрасно понять: первый раз в жизни покинули планету, первый раз на пустотном судне, а тут нежданно-негаданно перепад гравитации до трёх Же. Ну погасить инерцию Быстрого без перегрузки было никак, гравкомпенсаторы физически не справлялись.

В общем, потёр я праведные клешни, помянул дохлых жуликов недобрым словом, ну и выдохнул. А то, если честно, боялся пиздец как, всё столкновение. Разбаловали меня Кистень, Дживс под рукой — всегда чувство «прикрытого тыла», даже если гробанусь. А вот как сейчас, с голой жопой, на лихом донном раке — страшно. Не за себя, а за Быстрый и его экипаж и грузопассажиров. Впрочем, всё к лучшему, опыт небесполезный — Нади не зря мне напоминала: «Ты не бессмертный, Ан!»

Вот тогда — покивал и отмахнулся, а сейчас «прочувствовал», ухмыльнулся я, ну и тыкнул в кнопку связи со станцией. Не давай трындеть, кратко вывалил, что пират, пирату пиздец. Совсем. Ну и попрощался второй раз.